Читать интересную книгу Переплетаясь с тобой [Entwined with You] - Сильвия Дэй

— Он хочет, чтобы вы были дома.

Мои ноги словно приросли к полу. — Это то, что было написано в сообщении?

— Это то, что он думает.

— Вы так добры, — я начали двигаться, словно на автопилоте.

Я прошла мимо одного из санитаров, убирающих беспорядок, который устроил Жирок, когда налетел на стойку с медикаментами. То, как он избегал моего взгляда, подтверждало суровую реальность.

Меня отодвинули в сторону.

Глава 22

Гидеон не вернулся домой той ночью. Когда я зашла в его квартиру по пути на работу, я обнаружила, что кровати аккуратно заправлены.

Где бы он ни провел ночь, он не был рядом со мной. После новости о беременности Коринн, я была потрясена, что осталась одна без каких-либо объяснений. Я чувствовала, словно огромная бомба взорвалась передо мной, и я осталась стоять в грохоте, одинокая и поставленная в тупик.

Энгус и бэнтли ждали меня внизу, когда я вышла. Раздражение накипало. Каждый раз, когда Гидеон был вдали от меня, он отправлял Энгуса заменять его.

— Я должна была выйти замуж за вас, Энгус — пробормотала я, как только залезла на заднее сидение. — Вы всегда рядом со мной.

— Гидеон беспокоится об этом, — сказал он прежде, чем закрыл дверь.

Преданный, как и обычно подумала я с горечью.

Когда я добралась до работы и поняла, что Мегуми все еще больна; я в равной степени была обеспокоена за нее и чувствовала облегчение за себя. Было так не похоже на нее пропускать работу — она всегда была на месте с раннего утра — так что ее отсутствие еще раз напомнило мне о том, что с ней действительно что-то случилось. Но то, что ее не было, означало, что она не увидит моего настроения и не задаст вопросы, на которые я бы не хотела отвечать. Вообще-то, не смогла бы ответить. Я понятие не имела, где был мой муж и что он делал или чувствовал.

И я чувствовала злость и боль по этому поводу. Но только не страх. Гидеон был прав насчет женитьбы, благоприятствующей устойчивому чувству. Я должна была контролировать то, над чем он работал, чтобы ничего не разрушить. Он не мог просто исчезнуть или игнорировать меня вечность. Тем не менее, ему придется решать этот вопрос со мной. Оставался один вопрос: когда?

Сконцентрировавшись на работе, я мечтала о том, чтобы часы летели как можно быстрее. Когда в 5 часов я заканчивала работу, от Гидеона все еще ничего не было слышно, как, собственно, и я не пыталась с ним связаться. Несмотря на то, насколько я была обеспокоена, ему необходимо было сжечь тот мост, который он образовал между нами.

Я направилась на мои занятия по Крав Магу после работы, где Паркер целый час работал со мной один на один.

— Ты сегодня в ударе — сказал он, когда я положила его на мат в 6-ой или 7-ой раз.

Я не призналась ему, что на его месте я представляла Гидеона.

Когда я вернулась домой, я обнаружила Кэри и Трея развлекающимися в зале. Они ели бутерброды и смотрели комедийное шоу.

— У нас их много — сказал Трей, протягивая мне половину своего бутерброда, — Пиво тоже есть в холодильнике.

Он был замечательным парнем и потрясающей личностью, которой следует соответствовать. И он любил моего лучшего друга. Я посмотрела на Кэри, и всего на секунду он позволил мне увидеть его смущение и боль. Затем он спрятал все это за своей обезоруживающей, яркой улыбкой. Он похлопал по диванной подушке рядом с ним: — Присаживайся, малышка.

— Конечно, — согласилась я, в основном из-за того, что не могла вынести мысли о том, что останусь в комнате одна, с происходящим, которое сводит с ума. — Но сначала мне нужно принять душ.

Когда я почувствовала себя свежо и уютно в поношенных спортивных штанах, я присоединилась к двум мужчинам на диване. Я поразмышляла над «такого номера не существует», когда пыталась связаться с Гидеоном, следуя его инструкциям.

Я уснула в зале, предпочитая диван кровати, которая могла пахнуть моим мужем.

Я проснулась от его запаха и ощущения рук, когда он нес меня. Устало, я положила голову на грудь Гидеона и слушала уверенное и сильное биение его сердца. Он нес меня в мою спальню.

— Где ты был? — я пробормотала.

— В Калифорнии.

Я вздрогнула. — Что?

Он покачал головой: — Мы поговорим об этом утром.

— Гидеон…

— Утром, Ева — сказал он строго, укладывая в кровать и оставляя поцелуй на лбу.

Я поймала его запястье, когда он выпрямился. — Ты же не собираешь уходить?

— Я не спал два чертовых дня — в его голосе чувствовалось преимущество, уносящее все тревоги.

Опираясь на локти, я попыталась разглядеть его лицо в полумраке, но это было слишком тяжело, и я все еще старалась игнорировать сон. Все, что могу сказать, так это то, что на нем были джинсы и рубашка с длинным рукавом.

— И? Почему бы не лечь здесь?

Он сделал глубокий, раздраженный вздох. — Ложись. Я приму мое лекарство.

До тех пор, пока его не было слишком долго, я и не вспомнила о его лекарстве в моей ванной. У него не было никаких других причин, кроме как уйти. Я вылезла из под одеяла и выскользнула из комнаты, пытаясь найти ключи в темном зале. Я зашла в квартиру Гидеона, чуть не споткнувшись о беззаботно оставленный чемодан у двери.

Должно быть, у него было достаточно времени, чтобы оставить его, перед тем как прийти ко мне. Но у него все еще не было намерения провести со мной ночь. Зачем он пришел? Увидеть меня спящей? Проверить меня?

Черт. Я когда-нибудь его пойму?

Я искала его и нашла развалившегося лицом вниз на кровати, все еще в одежде. Его ботинки стояли недалеко друг от друга у конца кровати, словно он скинул их в спешке, и его смартфон и бумажник были оставлены на тумбочке.

Телефон был неподалеку.

И взяла его и ввела «ангел», в качестве пароля, и начала шариться в нем безо всякого стыда. Если бы он поймал меня в этом, мне было бы все равно. Если он не собирался отвечать на мои вопросы, я имела полное право искать их сама.

Последнее, что я ожидала увидеть, так это огромное количество моих фотографий в фотоальбоме. Их были дюжины: некоторые, совместные, снятые папарацци, другие, снятые им, пока я ничего не подозревала. Живые фотографии, позволяющие мне посмотреть на себя его глазами.

Я перестала волноваться. Он любил меня. Обожал меня. Ни один мужчин не смог бы сделать по-другому фотографии, которые он снял: с беспорядочно уложенными волосами и без макияжа, занимаясь ничем более интересным, чем просто чтением чего-либо или просто стоящей перед открытым холодильником, размышляя над тем, что я хочу. Фотографии меня и спящей, и обедающей, и нахмурившейся в своих мыслях. Скучные, банальные вещи.